Наш земляк, коллега, в прошлом редактор районной газеты, Павел Рожен навсегда вписал своё имя в историю героизма и мужества. Во время Второй мировой войны он неоднократно проявлял выдающуюся отвагу, выполняя сложнейшие боевые задания и нанося ощутимый урон врагу. Его подвиги стали символом стойкости и самоотверженности, олицетворяя дух целого поколения, сражавшегося за свободу и мир.
Участвовать в воздушных боях мужчина начал в 1942 году. До этого был курсантом Краснодарского военного училища. 19 мая личный состав молодых парней погрузили в эшелон. Они отправились в Канск – город, который вскоре станет свидетелем их первых шагов на фронтовом пути. В этом уголке страны они встретили известие о начале Второй мировой войны, которое изменило их судьбы навсегда.
В январе 1942 года 300 новоиспечённых штурманов покинули стены учебного заведения. Фронтовая авиация, понёсшая значительные потери в первые месяцы войны, остро нуждалась в новых кадрах. Поэтому программу обучения существенно сократили, делая основной упор на спецпредметы. В условиях войны время играло решающую роль, и молодые штурманы должны были быстро овладеть необходимыми навыками, чтобы стать защитниками неба своей страны.
Каждый из них понимал, что за их спинами судьбы миллионов людей. Вскоре они окажутся в воздухе, где вылеты – настоящее испытание на прочность, а удачные выстрелы – шаги к общей цели: победе над врагом.
Павла Алексеевича направили в 15-ю воздушную армию. Через Москву его довезли до Мценска, а оттуда он отправился в небольшую деревушку, где базировался ночной бомбардировочный авиаполк. Сержанта закрепили за опытным лётчиком. Так начались ночные вылеты на самолёте ПО-2. За годы войны Павел Алексеевич совершил их большое множество, 42 из них были связаны с ночным фотографированием вражеских позиций. Каждый раз он поднимался в небо, осознавая, что бронезащиты у экипажа нет, и любой осколок зенитного снаряда или пуля могли стать роковыми. Но судьба, казалось, хранила его. Нередко, возвращаясь с боевого задания, экипаж обнаруживал на своём самолёте добрый десяток пробоин, тогда как сами мужчины оставались невредимыми. Однажды командование поставило перед четырьмя экипажами задачу разбросать агитационные листовки с призывом к немецким солдатам сдаваться. Эта операция должна была пройти в дневное время – риск был огромен.
Когда они вылетели, видимость была идеальной – «миллион на миллион», как говорили опытные лётчики. Но только они сбросили кассеты с листовками над вражеской территорией, как в небе появился «Фокке-Вульф». Атака была молниеносной. На тихоходном ПО-2 от более быстрой машины оторваться было практически невозможно. Пилоту пришлось проявить всё своё мастерство и ловкость, чтобы уйти от пулемётных очередей. Когда они приземлились на аэродроме, то насчитали в корпусе и крыльях самолёта 38 дыр.
Правда, днём летать приходилось мало. Чаще бомбардировочная авиация «работала» по позициям противника в ночное время, когда темнота становилась союзником смелых и решительных. В этих условиях успешное выполнение задания зависело от штурмана, который выводил самолёт на цель и проводил бомбометание. Каждое такое задание требовало не только мастерства, но и хладнокровия, ведь на кону стояли жизни и судьбы людей.
Воевал Рожен на Брянском, Ленинградском и 2-м Прибалтийском фронтах. В составе четвёртой воздушной армии в Прибалтике он летал на бомбардировщике П-8, экипаж которого состоял из трёх человек. Этот мощный самолёт мог взять на борт шесть тонн груза, что позволяло наносить сокрушительные удары по врагу. Вылеты на бомбёжку укрепрайонов, расположенных вблизи Хельсинки, стали частью его задачи. Мощные удары советской авиации сыграли свою роль в ходе военных действий, и Финляндия капитулировала под натиском непрекращающихся атак.
За ратный труд и проявленное мужество Павел Алексеевич был награждён орденами Красной Звезды и Красного Знамени, а также орденом Отечественной войны I степени. Его подвиги не остались незамеченными – 15 июля 1945 года он был удостоен медали «За победу над Германией».
День окончания войны запомнился мужчине не только всеобщим ликованием, но и канонадой из всех видов стрелкового оружия, раздававшейся по всей стране. Этот день стал символом долгожданной свободы. В конце мая Рожена вызвали в штаб полка с волнующей новостью: «Собирайся, поедешь в Москву, на Парад Победы!». Вместе с ним отправился и штурман эскадрильи. Отбор участников парада был жёстким: учитывались не только боевой опыт и возраст, но и количество наград, состояние здоровья и даже личные качества. Представители четвёртой воздушной армии съезжались в Ригу, откуда всей командой отправились в Москву.
По прибытию лётчиков разместили в Алёшинских казармах, откуда ежедневно они отправлялись на тренировки. С утра собирались под Крымским мостом и маршировали по Софийской набережной до самого вечера. Первую репетицию с участием всех родов войск провели на территории аэродрома Домодедово. Вторая репетиция проходила на аэродроме Тушино, а генеральная – на Красной площади, за день до самого парада. Волнение нарастало: каждый знал, что это исторический момент и для них, и для всей страны.
24 июня стало кульминацией – в 8 часов утра, строем отправились на Красную площадь. Туда уже спешили москвичи, желающие своими глазами увидеть величественное торжество. Люди заполнили улицы. Колонне приходилось сжиматься и перестраиваться, чтобы пройти через это многолюдье, которое с каждым шагом становилось все более плотным и шумным.
Авиаторы прибыли на площадь вторыми и заняли свои места в строю. За ними следовали колонны других родов войск и фронтов, каждая из которых была пропитана духом победы. Моросил мелкий дождь, но это не могло затмить праздничного настроения. Напротив, капли воды казались символом очищения и нового начала, как будто сама природа радовалась этому историческому событию.
Чтобы приглушить цокот копыт и звон орденов и медалей, а их у каждого участника было немало, брусчатку мостовой слегка присыпали речным песком. Маршалы Константин Рокоссовский и Георгий Жуков встретились для приёма-сдачи рапорта как раз напротив той «коробочки», в которой стоял Павел Рожен. Мужчина с волнением наблюдал за обоими полководцами – их уверенные позы и строгие лица олицетворяли силу и решимость всей страны.
Вскоре поступила команда «К торжественному маршу!» и Павел Алексеевич, печатая шаг, прошёл мимо трибуны Мавзолея. Он шёл вторым от края, и хорошо видел Иосифа Сталина, Климента Ворошилова и других руководителей государства, которые с гордостью наблюдали за происходящим.
После грандиозного парада в казарму вернулось чуть больше десятка человек. Остальных, а в колонне было 200 воинов, по дороге увели в гости москвичи. Солдаты, уставшие от многодневных репетиций и волнений, с удовольствием пообедали, а затем, откинувшись на койки, позволили себе немного отдохнуть.
Но вдруг раздалась команда: «Строиться!». Быстро надев форму, Павел Алексеевич встал в строй. Прибывшие в казарму полковник и капитан, осмотрев стоявших в строю офицеров, остановили свой выбор на двух из них, успевших одеться по форме. Одним оказался Рожен.
– Собирайтесь, товарищи, – произнёс полковник. – Поедете с нами!
Мужчина узнал от своих новых командиров, что ему выпала честь принять участие в праздничном обеде, организованном Правительством Союза ССР.
После Рожен провёл в Москве ещё два дня. Он бродил по улицам, поражаясь величию архитектуры и духу времени. Но вскоре пришло время возвращаться в часть. Демобилизовался он в 1946 году и отправился в родные края восстанавливать разрушенное войной хозяйство.
