Из воспоминаний участника Парада Победы Павла Алексеевича Рожена, год 2005-й.
Из нашего полка послали двоих – меня, штурмана звена, и штурмана эскадрильи. Отбирали по возрасту, наградам, авторитету в части. Почему выбор пал на меня, не знаю. У многих моих однополчан были такие же награды – медаль «За отвагу», орден Отечественной войны первой степени, ордена Красной Звезды и боевого Красного Знамени. Считаю, мне просто повезло. Сначала представители нашей 4-й воздушной армии съехались в Ригу, здесь пробыли пять дней, а уже 4 июня мы были в Москве.
Разместили нас в так называемых «алёшинских» казармах. Датой проведения парада назначили 24 июня. Готовил нас к нему генерал-майор Лозовой. С утра собирались под Крымским мостом, а сами учения, маршировки проходили на Софийской набережной. Маршировали с половины одиннадцатого до пяти. За пять дней до парада устроили генеральную репетицию на поле Домодедовского аэродрома. Начальник штаба генерал Антонов, принимая парад на репетиции, после сделал замечание, что лучше других шагают авиаторы. И поставил нашу маршевую «коробочку» замыкать строй. Последняя репетиция, за день до парада, прошла ночью на Красной площади.
…В день парада мы вышли из казармы в 8 часов утра. Народу на улицах было уже так много, что приходилось по ходу движения сжиматься, перестраиваться. На Красную площадь вышли вторыми, заняли своё место. Пробежали, выравнивая строй, линейные. Я шёл вторым в шеренге. Вроде бы с краю, но сколько ни смотрю хронику тех лет, себя не успеваю заметить. Зато хорошо врезались в память, отпечатались в ней яркие моменты самого парада: встреча Жукова и Рокоссовского (лошади маршалов и их адъютантов во время приветствия необыкновенно красиво склонили головы), жёлтый песок на брусчатке, чтобы немного заглушить звон орденов и медалей (сами понимаете, у каждого участника их было немало), само прохождение мимо трибуны, на которой было хорошо видно Сталина, Молотова, Ворошилова. Подъём в душе был такой, какой я в жизни испытал считанное количество раз.
После парада в казарму из нашей «коробочки» (это 200 человек) вернулись человек одиннадцать, остальных расхватали москвичи. Нас и так кормили хорошо, по так называемой пятой норме трижды в день с обязательными 100 граммами, а уж в этот день…На фронте, кстати, это тоже был стимул.
После обеда мы прилегли отдохнуть. В половине пятого слышим крик дежурного: кто в казарме – на выход. Вышли, построились, незнакомые полковник и капитан объяснили нам, что несколько представителей от каждой части будут присутствовать на торжественном приёме в Кремле. И здесь мне повезло попасть в число приглашённых. Подали транспорт, доставили нас в Кремль. В одной из комнат дали нам время почистить свои наряды, потом провели нас в зал приёмов. Конечно, не главный. В нашем находились военные от солдат до полковников. На столе (метра четыре шириной и огромной длины) стояли сифоны с напитками, минеральной водой, холодные закуски.
Минут через десять наступила полная тишина, и зазвучали поздравительные речи из динамиков. Позже узнал, что трансляция шла из соседнего Георгиевского зала, где находились члены правительства и высшего генералитета во главе со Сталиным. Прозвучали 24 тоста, не все, естественно, выдержали такое напряжение. На приёме пробыли мы чуть больше двух часов. Когда вышли на Красную площадь, увидели необыкновенное зрелище – вся она была битком набита народом. Потом в небо взмыли огромные шары, неся герб и флаг страны. И верилось, и не верилось, что всё это происходит со мной.
Два дня ещё пробыл я в Москве, а затем с однополчанами отправились мы в свои части. Служить мне оставалось недолго, демобилизовался я в 1946 году, правда, после четырех рапортов да с помощью М.И. Калинина, которому написал письмо (когда-то он был в наших краях в станице Новощербиновской).
Годы многое стёрли из памяти, но Парад Победы запомнился мне очень хорошо. Справедливости ради, честно скажу: на фронте, во время боевых действий бывало такое, что не сравнится ни с чем, даже с памятным парадом. Будем живы-здоровы, расскажу об этом как-нибудь в другой раз…
